Секст Эмпирик

Секст Эмпирик (около 160-210) – врач и философ, который по разным свидетельствам жил в Александрии, Риме или Афинах. Его философские труды сохранили для потомков сведения о стагогрецький и древнеримскими скептицизм.
В медицинских трудах он придерживается взглядов эмпирической школы, как отражено в его имени. Однако по крайней мере дважды в своих рукописях он позиционирует себя ближе к методической школы. В своей философии Секст Эмпирик высказывал сомнения относительно знаний любого типа. Он сомневался в справедливости индукции задолго до Юма, и возражал против возможности заключения, ввжаючы что они основываются на положениях, которые сами нуждаются обоснование и так далее до бесконечности.
Биографических сведений о нем очень мало. Из того, что он сам сообщает о себе в своих произведениях, очевидно, что он был греком, жил некоторое время в Афинах, затем в Риме. Из сообщений Диогена Лаэртского и Галена видно, что Секст Эмпирик был учеником Геродота из Тарса и, в свою очередь, имел ученика в лице Сатурнина. Прозвище «Эмпирик» дано ему потому, что он принадлежал некоторое время в школу эмпирических врачей, прежде чем стал скептиком.
Произведения Секста Эмпирика выдаются обычно под двумя заголовками: «Пирронивськи основоположения» (, 3 книги) и «Против математиков» (, 11 книг), причем срок математики имеет значение науки вообще. Книги номер 7-11 последнего произведения является непосредственным продолжением «Пирронивських основоположений» и касаются логики, физики и этики, то есть тех частей философии, которые рассмотрены в «Пирроновских основоположениях». Первые 6 книг содержат в себе критику наук, входивших в (т.е. энциклопедию), а именно грамматики, риторики, геометрии, арифметике, астрономии и музыки. Отношение "Пирронивських основоположений» к произведению «Против математиков» такое, что в первом излагаются общие положения, а во втором идет детальный их рассмотрение; впрочем, автор часто возвращается к предмету своего анализа, иногда дословно повторяет целые страницы.
Помимо этих двух произведений, дошедших до нашего времени, Секст Эмпирик принадлежат еще некоторые работы, о которых он упоминает, например, греч; эти произведения до нас не дошли. Вообще все произведения Секста Эмпирика имеют очень большое значение и при том двоякое, во-первых, как источник для истории греческой философии, во-вторых, самостоятельное – как наиболее полный и очень ясное изложение доводов против возможности знания. Можно без преувеличения утверждать, что равного по значению произведения Секста Эмпирика во всей философской литературе нет: отдельные положения скепсиса в новой философии, возможно, и были развиты с большей глубиной и последовательностью, но в целом работа Эмпирик остается непревзойденной.
Конечно, произведения Секста Эмпирика не лишены недостатков: они часто несистематические, иногда многословны, но всегда интересны. Общий упадок философского творчества отразился и на нем. Во-первых, в том, что он подвергся эклектическом характера времени и заботился больше о точной передаче мыслей Енесидема и о полноте доводов, приведенных в скептической школе, чем о развитии собственных мыслей. Во-вторых, в том, что цель его скептических рассуждений заключается не в теоретическом обосновании невозможности познания, а в практике, в приобретении «невозмутимости» ( – атараксия), к которой ведет воздержания от суждений (). Эта практическая тенденция характеризует все писляаристотеливськи школы, в том числе и скептическую.
Таким образом, скепсис Секста Эмпирика по цели не отличается от философии стоиков, против которых, главным образом, и направлена полемика скептиков. Специфический недостаток произведений Секста Эмпирика – его любовь к софистических умозаключений, которыми он пользуется для пропаганды скепсиса. В этом сказалось родство по духу, вместе с исторической зависимостью скепсиса от софистики. Нередко Секст Эмпирик приводит доказательства, лишенные реального значения и представляют лишь игру слов, наряду с анализом действительной проблемы. Примером таких софистических доказательств, построенных по образцу елеатськои диалектики, может служить следующее: "Когда родился Сократ, то он возник тогда, когда Сократа еще не было, или же, когда Сократ уже был. Однако сказать, что она возникла, когда он уже был, то окажется, что он дважды появлялся на свет, когда же сказать: «когда его не было», то окажется: что Сократ одновременно был и не был, с одной стороны, он, предположительно, существовал благодаря возникновению, с другой, – его еще не было. И когда Сократ умер, он умер, когда еще жил, или же когда умирал. Однако когда он жил, он не мог умереть, ибо в противном случае одно и то же и осталась жива, и было бы мертвым, но он не мог умереть, когда он был мертв, ибо в таком случае он дважды был мертвецом. Итак, Сократ вовсе не умирал. Если применить это соображением к любому предмету, который возникает и исчезает, то этим путем вовсе нельзя отрицать возникновении и уничтожении ".
Такого рода доказательства встречаются у Секста Эмпирика довольно часто, впрочем, не у него одного: и у Платона встречаем такие смешанные понятия и реальности. Секст Эмпирик различает три рода философов и систем: догматиков, считающих, что они нашли истину, академиков (во время Секста Эмпирика академия Платона уже приняла в себя скептические материалы), которые думают, что истину найти нельзя, и скептиков, ищущих истину.
Скептик не учит догматических положений, но не отрицает фактов: он признает то, что ощущение заставляют его признать. Он утверждает лишь то, что ему кажется, а не то, что действительно существует. Скептик признает, что предметы кажутся обладающими известными качествами, он не отрицает этой видимости, но признает ее видимостью. Ощущение содержат в себе нечто принудительное, и скептик следует этой принудительности в четырех отношениях: он подражает природе, поскольку человек есть существо мыслящее и чувствует. Скептик, благодаря воздержанию от суждений, приобретает атараксии, либо полной безмятежности и душевного покоя, который и есть счастье. Скептик, конечно, испытывает от объектов страдания, но, благодаря приобретенной атараксии, страдает меньше, чем другие люди, потому что страдания не считает злом. Путь к обретению атараксии заключается в осознании, что всякому догматическом утверждению может быть противопоставлено другое, равноценное в смысле истинности
Все основные противопоставления могут быть сведены к 10, которые называются тропами, из них ясно, что человек истины не нашла. Тропы возникают:

1) из различия в организации животных
2) из различия людей
3) из сравнения различных категорий ощущений
4) из различия обстоятельств
5) из положения, расстояния и места
6) со смешений
7) по количеству и составу объектов
по отношению объектов между собой
9) с того, что определенное явление встречается редко или часто
10) из предрассудков, привычек и общепризнанных мнений.

Эти 10 тропов касаются либо субъекта или объекта, о котором судят, или того и другого вместе. Рассмотрения Торпа и применению их к разным родам знания или наук и посвящено произведение Секста Эмпирика. Совершенно ясно высказана мысль о субъективности наших ощущений и об относительности нашего знания вообще.
С особой подробностью рассмотрен вопрос о критерии истины, занимавший стоическую и эпикурейскими школу, причем главное внимание обращено на стоечные положения, критерий истины заключается в представлении (). Какой бы критерий не выставлялся, он сам будет нуждаться в новом критерии, поскольку сам подлежит рассмотрению и доказательства. Доказательство же вообще невозможен, так как представляет процесс, ведущий в неопределенность: каждое положение, служащее основой доказательства, само нуждается в дока. Чувства не могут дать критерия истины, ибо их показания подлежат сомнению; но и разум не может быть критерием, ибо не понятно, как субъективный внутренний процесс может служить критерием того, что существует вне человека. Итак, чувство вместе с разумом не могут дать критерий истины.
Отсюда само собой вытекает положение, что и истины быть не может или, по крайней мере, человек ее не нашла. Секст Эмпирик подробно доказывает это положение. Опровергая понятие причинности, он утверждает, что можно одинаково сильными аргументами подтвердить существование как причины, так и невозможность существования причинности. Разбирая этические взгляды, Секст Эмпирик указывает на относительность их и на разное понимание добра и зла не только у людей вообще, но и у философов, специально занимающихся этическими вопросами. Многое, что приводит Секст Эмпирик, заимствованное им непосредственно с Карнеадивських произведений.
Доказав необходимость воздержания от суждений, невозможность найти истину, Секст Эмпирик упоминает о любимых скептиками выражениях, служащих для обозначения их душевного состояния: они говорят или (не более), то есть утверждение известного положения не более действительности, чем отрицание его, или (может быть), или (возможно). Все эти выражения обозначают афазией скептиков, то есть тот душевное состояние, когда воздерживаются от суждения (), будь оно утверждением () или отрицанием ().
Секст Эмпирик имел несомненное влияние на современников, например, на Лукиана и Цельза, особенно своим учением о Боге и провидение, именно это обстоятельство и сделало Секста Эмпирика подозрительным в глазах христианских писателей, которые игнорируют его. Только со времени Гассенди и Бейля внимание вновь обращено на Секста Эмпирика, впрочем в меньшей степени чем он того заслуживает. Кант и Юм, имеющие много точек соприкосновения с Секстом Эмпириком, видимо, не были знакомы с его произведениями.